ИНТЕРВЬЮЕР: Как поживаешь, Лэнс?

ЛЭНС ХЕНРИКСЕН: Хорошо, дружище. А ты как?

И: Прекрасно, рад возможности поговорить с тобой.

Л: Аналогично. Мне нравится беседовать на такие темы.

И: Я сегодня утром посмотрел «Крикуны 2: Охота». Ну, знаешь, чтобы знать, о чем говорить. Смотрел, смотрел, в общем, наверное, честно будет сказать, что ты появился только в самом конце веселья.

Л (смеется): Да, это точно. Знаешь, почему я согласился сниматься в этом фильме? Потому что парень, который делал дизайн для персонажей, нарисовал все так смачно, что получился почти комикс. Это были фантастические рисунки и я подумал: «В этом стоит поучаствовать, потому что это будет великолепно». А потом я приехал на Ньюфаундленд и понял, что попал. Вдруг до меня дошло, кем был мой герой. Но куда уже денешься – это работа, надо играть. И все-таки мне нравился дизайн, особенно мой костюм, он был прекрасен, почти как скульптура.

И:  У тебя такой узнаваемый голос, что даже когда в первой сцене нельзя было увидеть лица персонажа, я сразу понял, что это ты.

Л: Знаешь, что пришло мне в голову, пока мы это снимали? Актерство хорошо тем, что сам творишь все вокруг себя. Ты не знаешь, откуда это идет, но ты принимаешь решения и создаешь свой персонаж. Я подумал о том одиноком старике, который столько лет жил в одиночестве и вдруг встретил весь этот молодняк и побоялся, что они нарушат его устоявшуюся жизнь, поэтому он торопится их отправить дальше. Забавно, как получается создавать мир из ничего. Ведь ничего этого не существует. Именно это меня и привлекает в научной фантастике, что 50% всего – игра воображения, понимаешь?

И: Я смотрел бонусные материалы, и в них ты одобрительно отзывался о решении снимать в настоящих шахтах. Часто ли так бывало в твоей жизни, что приходилось строить сцены в натуральных условиях?

Л: Это хорошо, знаешь, у таких съемок есть много плюсов, потому что лично я люблю приходить на площадку и впитывать ее атмосферу, знакомиться с созданным миром. Я обязательно это всегда делаю. Когда я присмотрюсь ко всему, я говорю себе: «Это мой мир, я его принимаю таким, как он есть и не хочу ничего менять,  а как мне теперь с ним слиться?» Самые незначительные детали могут дать мне силы и веру в то, что я делаю. Я люблю этот процесс. А Ньюфаундлэнд был в этом смысле потрясающим местом, да и люди там просто замечательные, честно.

И: Как долго ты там был?

Л: Примерно полторы недели. Не сильно долго, зато это были насыщенные дни. Было жутко холодно, но в пятницу вечером все население городка вывалило на улицу, и в одном квартале там 30-40 баров, люди ходили из одного в другой, стояли на дороге, пили и разговаривали. Никто не буйствовал, просто все были рады общаться в снегу. Они по-настоящему замечательные люди.

И: Я считаю, что между этим фильмом и «Чужими» есть что-то общее.

Л: Ну разве что оба фильма о замкнутом пространстве.

И: Может быть. Но как часто ты, читая сценарий, думал: « Боже, это почти то же самое, что я когда-то уже делал» ?

Л:  Бывает. Но в конкретном случае, как я уже сказал, меня привлекли рисунки. Если бы ты их увидел, они бы тебе крышу снесли. Жаль, что ты не можешь на них посмотреть, потому что они того стоят.

И: Я попрошу их отсканировать и прислать.

Л: Хорошая идея, они шикарны, просто произведение искусства.

И: Ты снимаешься во многих фильмах, которые стремятся обойти кинотеатры и сразу попадают на видео.

Л (смеется): Такой сейчас шоу-бизнес, что поделаешь.

И: К сожалению, это так. Хочу признаться, что из твоих последних работ мне больше всего нравится «Невыразимый ужас» Райана Шифрина.

Л (смеется): Когда я снялся в фильме «Йети», то пообещал себе, что больше не буду в таком сниматься. Но потом задаешь себе вопрос: «А веришь ли ты в это? Хочешь ли ты стать частью этого?» Можно отказаться, а можно поразвлекаться. Я дошел до такой точки в моей карьере, что мне уже не надо ничего никому доказывать, так что когда я берусь за работу, я делаю все, что могу, и если это значит, что приходится убеждать их в том, что стоит добавить в фильм юмора или немного странностей, то так тому и быть. Если они верят, что это сработает, то они соглашаются. Так что мне сейчас даже интереснее, чем в начале карьеры.

И: Ну да, ты в основном следуешь великой голливудской традиции «тех парней»

Л: Да, всегда нужны такие парни. Это довольно смешно, дружище.

И: Я подозреваю, что ты потерял много ролей, на которые был нужен «кто-то типа Лэнса Хенриксена». Я имею в виду, что слышал, будто первого Терминатора Камерон собирался отдать тебе.

Л: Да не совсем. Эта история уже превратилась в легенду. Я не знаю, каким образом. На самом деле он попросил меня продать сценарий продюсерам. Так что по его просьбе я пришел на встречу с ними на 15 минут раньше него, в косухе, с фольгой на зубах, открыл дверь ногой, в общем, все такое. Чтобы они почувствовали, о чем пойдет речь. Секретарша уронила машинку себе на колени, все были в шоке. В общем, получилось. А играть Терминатора в фильме я не собирался. Зато наш первый фильм с Джимом мы снимали вместе на Ямайке.

И: Ну да, «Пиранья 2: Нерест» (смеется)

Л: Да, именно, бюджет у нас был около 300 000 долларов. Это было феноменально. Ну как можно не поддержать парня, который за такие деньги снял вполне приличный фильм? Ну ты же в курсе, что для такого дела 300 000 – мизер, почти ничего.

И: Я слышал, что с ним трудно работать. Брюзжание недоброжелателей, или это все-таки правда?

Л: Ну смотри: он вкладывает в картину все, до последнего доллара, на теннисных кортах мы не нежимся, конечно. И еще он приходит на площадку раньше всех, а уходит последним. Съемки – это как война. Ты можешь подружиться с солдатами, как ты, но по отношению к генералу панибратство недопустимо.

И: Как я понимаю, когда Крис Картер создавал Фрэнка Блэка и «Тысячелетие», он делал его специально под тебя.

Л: Да, это так.

И: Как думаешь, сериал продолжили бы на 4-й сезон, если бы дело происходило несколькими годами позже? Потому что для тогдашнего телевидения это было страшноватым и мрачным.

Л: Да, наверное, продолжили бы. Он действительно опережал свое время. Однажды ко мне в супермаркете подошел здоровенный мужик и признался, что сериал ему нравится, но он не может его смотреть, потому что он его жутко пугает. А я ему в ответ: да ты что, это же всего лишь кино. Но ему было не до шуток, он его действительно боялся смотреть.

И: А снимался ли ты когда-либо в фильме, который бы тебя самого напугал до чертиков?

Л: Ну, временами «Тысячелетие» пугало, когда мы снимали в настоящих дурдомах и все такое. И мы делали все таким мрачным, метафорическим, это въедалось в тебя, потому что надо было часами быть в образе, пропускать это через себя. Тяжело было работать сутками напролет, зачастую снимали ночью. Так что да, иногда мне не хватало солнца и я говорил себе: «Надо поехать на Гавайи и поваляться на солнышке, потому что меня уже это достало и выжигает меня изнутри!»

И:  Я слышал, ты будешь в новом эпизоде «Морской полиции»

Л: Ага, 24 числа, во вторник.

И: Ты смотрел сериал до этого или просто согласился поработать, когда тебе предложили?

Л:  Мне предложили роль, потому что режиссер этого сериала, Том Райт, снимал много эпизодов «Тысячелетия» и мы после этого остались хорошими друзьями. Я ехал по шоссе, слышу – звонок. И он спрашивает: «Ты сейчас где?» Я: «Бампер к бамперу по 405». И он говорит – у меня есть для тебя роль, тебе понравится. Ну, я попросил сценарий, сказал, что почитаю и решу. Прочел и согласился. Но я обычно не люблю сниматься в эпизодах уже снимавшегося сериала. Потому что когда я был молодым актером в Нью-Йорке и хватался за любые предложения, я отснялся в куче эпизодов в таких знаменитых сериалах как «Команда А» с мистером Т, и это было… В общем, я играл всяких злодеев с оружием наперевес, прятался по кустам и тому подобная фигня. Мне это никогда не нравилось, потому что я считал, что такие роли не позволяют по-настоящему проявить себя как актера, тебя приглашают только для того, чтобы на твоем фоне основные герои получше выглядели, вот и все. Поэтому после нескольких таких сериальчиков я решил, что больше таким делом никогда не буду заниматься. Но Том уверил меня, что в этом сериале работают хорошие ребята и когда я стал работать с ними, я понял, что это правда, они все классные парни, нам было весело и интересно сниматься вместе, так что мне понравилось. Но это не означает, что я продолжу в том же духе. Хотя (смеется) кто его знает, ты же видишь, что сейчас творится с экономикой.

И: Это да. Кстати, говоря о свежих сериалах, как тебя угораздило попасть в бразильскую мыльную оперу (”Caminhos do Coração”)?  

Л: Это было реально круто, дружище. Они позвонили мне и спросили, хочу ли я сниматься. Я поинтересовался, а о чем сериал? Они мне ответили, что мне надо будет прилететь в Майами, сыграть ученого и получить за это приличную сумму денег (смеется). Я так захотел в Майами, что согласился. А потом они пригласил меня в Сан-Пауло, но я отказался, потому что был занят. Но было здорово, честно. И опять же они позволили мне проявить чувство юмора. А я это люблю, знаешь, я веселый человек, хотя не все мой юмор понимают. Я не имею в виду, что я им там испортил эпизод, это было сделано органично, как бывает в жизни. Без доли юмора мы бы уже все скопытились.

И: Без сомнения, ты помнишь многие из своих больших ролей, но не было у тебя такой мысли: «Я понимаю, за что людям нравится «Терминатор» и «Чужие», но за что боготворят «Тыквоголового»?

Л: Ты в курсе, что Стэн Уинсон недавно умер? Он был таким…

И: Гением, 100%

Л: Да, гением, точно. И когда Стэн принес мне сценарий, я как-то сросся с ним. Я решил, что это действительно был мой сын, вся роль стала строится на любви к этому пацану. Знаешь, Стэн тоже позволил мне пофантазировать над этой ролью, потому что я был буквально зациклен на ней. Помнишь момент, когда я мою сыну руки и вдруг говорю (этого не было в сценарии, я просто сымпровизировал): «Ты не знал бабушку, но когда она мыла мне руки, у нее была такая тонка мягкая кожа». Я никогда этого не забуду, это был один из моментов, которые связывали меня с ним, я приклеился к этой роли. Поэтому играть было довольно легко, я понимал все и пропускал через себя. Это был фильм с моралью, понимаешь? В общем, Стэн был очень отзывчивым, прекрасным человеком.

И: Честно скажу, что я сначала не был в восторге от этого фильма, как от других, а потом проникся. Ну, в общем, трудно объяснить это людям, которые его никогда не видели.

Л: Да уж, еще с таким названием. (Смеется). Когда у впервые увидел название, то подумал: «Это что, типа «Сонная лощина»? Я буду скакать на лошади с тыквой на голове?» И в процессе чтения сценария меня поразила одна сцена, когда рядом со мной в машине сидит призрак сына и спрашивает: «Что ты делаешь? Зачем ты это делаешь?» У меня мурашки по спине пробежали, честно. Я подумал, что это отличная сцена и что мне обязательно стоит сниматься в этом фильме.

И: Недавно я разговаривал с Шоном Патриком Фленнери о фильме «Пудра» и он признался, что считает свою роль в этом фильме лучшей в своей карьере.

Л: О да, он был прекрасен в этом фильме.

И: А как тебе этот фильм? На тот момент он был довольно провокационным…

Л: Это не зависело от того, что мы снимали. А сниматься в этом фильме мне очень нравилось. Это было… в общем, посмотри, кто там еще играл: Джефф Голдблюм, Мэри Стинбурген и Шон, все эти великолепные актеры, и молодые тоже были на высоте. Мы чувствовали это. Виктор Салва умеет снимать фильмы, скажу я тебе. Мне кажется, это был его лучший фильм.

И: Это правда, что ты вдохновил его на съемки «Джисперс Крисперс»?

Л: Нет.

И: Точно, а то я слышал такие разговоры?

Л: Забавно, как рождаются такие сплетни, да?

И: Во всем виновата Википедия, друг мой.

Л: (смеется). Да, я знаю.  Скажешь что-то невпопад, и тут сразу: ага, мы поняли намек. Но если я скажу «голубой», вы же не знаете, голубизну чего я имею в виду, понимаешь?

И: Случалось тебе работать в проектах, которые не получили столько внимания, сколько, по твоему мнению, они заслуживали?

Л: Ну давай посмотрим. Да, была парочка таких вещей. Был такой фильм «Луна стрелка», с небольшим бюджетом, но ее написал с снял тот товарищ, который написал «Охоту за красным Октябрем». Но они хотели, чтобы этот фильм снимался в телевизионном формате, и шел только по ТВ, чтобы потом запустить сериал. Вот он и ушел в никуда… Я называю такие фильмы сиротами. Я снимался в фильмах, возлагал на них надежды, а они оказались … сиротками.

И: Забавно, что ты упомянул этот фильм, потому что я собирался спросить про твои вестерны. Ты снимался в «Аппалузе» у Эдда Харриса, а до этого в «Быстром и мертвом» у Сжма Рейми.

Л: А еще в «Мертвеце» с Джонни Деппом.

И: О, точно, а я и забыл. Так ты можешь назвать себя большим любителем вестернов?

Л: Конечно, а то! Когда я был маленьким, лет 5-7, по радио крутили шоу Роя Роджерса и Джина Отри. Я был от них без ума. И самое большое мое разочарование в жизни было связано с Роем Роджерсом. Я тогда был с детском доме и услышал, как он объявил по радио о конкурсе типа «Дайте имя моему пони и я возьму вас на месяц на мое ранчо». И я столько имен придумал, все отсылал ему, потому что до жути хотелось свалить с того места, где я тогда жил… Но я тогда считал их настоящими героями. У них были блестящие рубашки, шикарные шляпы, сапоги, пистолеты. Мне было лет пять тогда. Еще они пели, но я им прощал эти песни и любовь к девчонкам, потому что считал их самыми крутыми за то, что они скакали на лошадях и все такое прочее. И вот когда я сам дорос до фильмов, где были и лошади, и перестрелки, и весь антураж, у меня был такой шок, как будто ребенку сказали, что Санта-Клауса не существует. Зато у меня появилась любимая работа и такие роли.

И: Ну так когда Джеймс Липтон пригласит тебя на передачу «Студия актера изнутри»? Ты же учился в этой студии, правильно?

Л: Правильно, но я не соглашусь на это.

И: Почему?

Л: Это не для меня. Я не могу, как Липтон, (вполне похоже подражает его голосу и манере): «Здесь ужасно холодно, а ты стоишь на площадке. О чем ты думаешь?». Это просто чушь! Или: «Какими бы вы хотели последними словами запомниться людям?» Я бы сказал: «Я же говорил вам, что болен!» (смеется) Мне нравится эта фраза. Спасибо, мистер Липтон, Вы меня порадовали.

И: У меня еще пара вопросов, и я тебя отпущу. Ты снимался в «Правильных парнях», где играл космонавта Уолли Ширру и в «Собачьем полдне», но мало кто помнит об этом. Тебя это не расстраивает?

Л: Ничуть. Потому что, пойми, надо же где-то начинать. Все на той съемочной площадке с Аль Пачино были друзьями, потому что 5 лет играли вместе в театре. Когда нас пригласили на съемки, я хотел сыграть того голубого, который хотел поменять пол, но Сидней Люмет сказал мне, что это не пойдет и что я должен буду сыграть того парня, который убьет террориста в чертовом аэропорту. Я согласился. Но в той компании просто приятно было работать. Сидней Люмет был из тех, кто любил нью-йоркских актеров,   потому что он знал и понимал их. Я снимался в трех его картинах и он раздавал всем роли на 4 съемочных дня, чтобы дать возможность засветиться в кино и финансово поддержать молодых актеров Нью-Йорка. Я видел много раз, как он это делал. Потому что он был еще из старой гвардии, когда актеры были только в Нью-Йорке. Мы были как одна большая деревня – все друг друга знали, дружили. Не то, что Лос-Анджелес, в котором надо ехать 600 км и останавливаться на ночь, чтобы с кем-то повидаться.

И: И последнее: я знаю многих, кто любит сетовать на судьбу, когда их роли отдавали кому-то другому. Если ли у тебя роль, за которой ты до сих пор страдаешь?

Л: Знаешь, правда такова, что такие мысли временами приходят в голову, но в действительности невозможно сыграть все роли во всех фильмах. Так что я играю там, где мне выпадает сыграть. Некоторые вещи я отвергаю, потому что считаю их тем, во что они потом превращаются. А в некоторых случаях я наоборот не прочь рискнуть, потому что тогда мне случается работать с режиссерами-новичками и они позволяют мне поучаствовать в процессе не только как актеру. Я говорю им: давайте не будем сорить деньгами, их у нас не так уж много, давайте подумаем, как лучше распорядится нашим воображением, юмором, идеями. Это похоже на прокат новой пьесы вне Бродвея. Почему не отнестись к происходящему с этой точки зрения? Не каждому фильму суждено стать блокбастером, на съемках которого все трясутся за деньги. Знаешь, гиганский бюджет делает тебя маленьким и незначительным. Мне кричат: «Мы купили этот сценарий, давай играть, как там написано». А я отвечаю, что тогда это будет неправдоподобно, в фильме не будет настоящей жизни, крови. Я не говорю в таких выражениях, но я так думаю и направляю их. Это моя точка зрения и я за нее держусь (смеется)

И: И еще один вопрос, который я забыл спросить раньше: хоть какие-то разговоры по поводу продолжения «Тысячелетия» велись с кем-нибудь?

Л: Говорили о фильме.

И: Ты согласишься?

Л: Крис Картер говорит, что это будет еще не скоро, но я бы, конечно, хотел поучаствовать, как и он. И похоже, что большое количество фанатов в Интернете мечтают, чтобы это свершилось.

И: Кинокомпания Фокс вполне может себе это позволить. Они выпустили на ДВД «Футураму» и «Мертв, как я».

Л: Да уж, я сделал на этой студии самое большее количество фильмов.

И: Так что если они свистнут, ты готов?

Л: О да. Черт, да, я уже давно готов. Ну ладно, друг, спасибо за внимание и вопросы. Было приятно пообщаться.

И: Взаимно. Было очень приятно.

25 февраля 2009 г.